Иногда летом, после
обычного купанья, я с восхода до полудня просиживал у своего залитого
солнцем порога, среди сосен, орешника и сумаха, в блаженной задумчивости,
в ничем не нарушаемом одиночестве и тишине, а птицы пели вокруг или
бесшумно пролетали через мою хижину, пока солнце, заглянув в западное
окно, или отдаленный стук колес на дороге не напоминали мне, сколько
прошло времени. В такие часы я рос, как растет по ночам кукуруза, и они
были полезнее любой физической работы. Эти часы нельзя вычесть из моей
жизни, напротив, они были мне дарованы сверх отпущенного срока. Я понял,
что разумеют на Востоке под созерцанием, ради которого оставляют работу.
Большей частью я не замечал, как течет время. Солнце шло по небу как бы
затем, чтобы освещать мой труд; только что было утро - а вот уж и вечер, и
ничего памятного не совершено.
No comments:
Post a Comment